Констанс О`Бэньон - Пламенная
Крепко держась за руки, брат и сестра медленно ступали по полу, выложенному черным и белым мрамором. Взгляд Сабины был устремлен на человека в алой мантии, который, казалось, был погружен в свои размышления и не замечал ничего вокруг. Но, приблизившись, она увидела, что за прищуренными веками его глаза были полны живого интереса к ней и ее брату, хотя он старался не показывать этого и специально сложил руки в отрешенной молитвенной позе.
Голос архиепископа резал слух, как будто он вещал с амвона:
– До поры, пока не доказано, что вы граф Вудбридж, а вы ее светлость герцогиня Бальморо, я буду называть вас по имени, не упоминая никаких титулов. Ты, юный Ричард, и ты, Сабина, пожалуйста, садитесь, чтобы мы могли начать.
Стул архиепископа возвышался над остальными присутствующими в этом зале. Сабине подумалось, что это сделано специально, чтобы внушить почтение и страх тем, кого допрашивают. В глазах церковного вельможи светились ум и одновременно лукавство. Он вполне мог запутать молодых людей неожиданными, коварными вопросами и представить их как самозванцев.
Сначала он обратился к Ричарду:
– Я предполагаю, что ты, юноша, пренебрегал своей верой, когда жил во Франции?
– Нет, ваше преосвященство. Мы посещали церковь каждую среду, хотя нечасто ходили к мессе.
– Значит, ты католик?
– Да, ваше преосвященство. Так же, как мои отец и мать.
– Что ты помнишь о своих родителях?
– Ваше преосвященство, когда моя мать скончалась, я был еще маленьким. А вскоре был убит и мой отец. У меня сохранилось лишь смутное воспоминание о нем, а мать я совсем не помню.
Сабина гордилась своим братом. Его ответы были четкими и ясными. Архиепископ не внушал ему робости.
Следующий вопрос был задан уже Сабине:
– Я присутствовал на твоем бракосочетании, Сабина. Расскажи мне какие-нибудь подробности этого знаменательного в твоей жизни дня.
Сабина напрягла память, чтобы напомнить архиепископу самую впечатляющую деталь.
– Я помню, что король сказал мне, что так же хромал когда-то давно, как и я.
Архиепископ впился в нее своими прищуренными глазами:
– Правильно. Такой разговор был на самом деле. А еще какие события запомнились тебе?
– Их было так много! Мой отец, например, очень беспокоился, так как не было уверенности, что Гаррет Блексорн явится на церемонию.
– Об этом знали многие. Твой отец, если был рассержен, не стеснялся говорить во всеуслышание. Скажи мне то, что могло бы убедить меня, ибо ты непохожа на ту юную особу, которую я видел в тот день.
– Гаррет… – начала было Сабина и прервала себя на полуслове. – Отец моего супруга умер незадолго до нашей свадьбы, и я была опечалена его кончиной.
Архиепископ по-прежнему терзал ее пронизывающим взглядом. Явно он ей не верил.
– Я снова скажу тебе, что любой мог знать о смерти старого герцога.
Он сделал рукой знак стражнику, и тот немедленно распахнул двери. Сабина не знала, кто появился в зале за ее спиной. Она слышала только шаги, шаркающую походку человека, передвигающегося с трудом. Его усадили на стул неподалеку от Сабины. Что-то знакомое было в чертах его лица.
– Узнаете ли вы графа Вудбриджа? – спросил архиепископ.
Ричард отрицательно покачал головой. Сабина же внимательно вглядывалась в старика.
– Я не очень хорошо его помню, но это дядя нашего отца, Симон.
– Милорд, признаете ли вы этих молодых людей как ваших внучатых племянников?
Граф окинул мутноватым взглядом Ричарда и Сабину.
– Я ни разу не видел своего внучатого племянника, а Сабина была крохотной девочкой, когда я виделся с ней в последний раз. – На лице старика появилось некое подобие улыбки. – Как это было давно… но должен сказать вам, монсеньор, что нахожу заметное сходство у нее с леди Вудбридж. Красивая была женщина – супруга моего племянника! Ну а рыжие волосы ты, Сабина, унаследовала от отца.
Сабина опасалась, что их родственник будет отрицать притязания Ричарда, чтобы сохранить за собой титул, но он выглядел добрым дядюшкой и был не так неприступен и суров, как она ожидала.
– Если вы мои внучатые племянники, я рад приветствовать вас. Я старый человек – мне не нужен титул, и я передам его законному наследнику без малейших колебаний.
– Спасибо вам, милорд, – сказал архиепископ. – Я понимаю, что путь из Вудбриджа сюда был для вас утомительным. Поэтому вы можете удалиться. Я побеседую с вами еще раз после того, как вынесу вердикт.
Граф поклонился и прошаркал обратно к выходу. Сабина решилась перейти в наступление:
– Ваше преосвященство! Вы не подтверждаете, но и не отрицаете притязаний моего брата. Есть ли еще кто-нибудь, кто может с уверенностью сказать – самозванцы мы или нет.
– У нас есть еще одна свидетельница – старая служанка из замка Вудбридж. Назовите мне ее имя, – обратился архиепископ к мальчику.
Ричард только пожал в ответ плечами. Зато Сабина вскочила в ярости, сразу догадавшись, какую коварную игру затеял архиепископ.
– Вы жестоки, ваше преосвященство. Я слышала, как люди, напавшие на замок в ту ночь, говорили, что Tea мертва. Неужели я бы оставила ее на произвол судьбы, если б она была жива? Вы плохого мнения обо мне, монсеньор!
Снова стражник по сигналу архиепископа распахнул двери, впустив хрупкую старую женщину, которой каждый шаг, казалось, давался с трудом. Она была совсем седой, и лицо ее, и вся фигура носили следы тяжелой болезни. Но это, несомненно, была Tea. У Сабины перехватило дыхание, когда женщина приблизилась к ней. Сабине хотелось подбежать к Tea, обнять ее, но в глазах женщины не было и искорки узнавания.
Tea неловко приветствовала архиепископа, потом, повернувшись к Сабине и Ричарду, как бы обшарила их изучающим взглядом.
Архиепископ указал Tea на ближайший свободный стул. Она с благодарностью расположила на сиденье свое слабое, словно изломанное тело.
– Tea Мерсон, – провозгласил архиепископ. – Вы знали детей Вудбриджа лучше, чем кто-либо. Я рассчитываю на ваш правдивый и точный ответ. Это они? Или сюда явились самозванцы?
Tea с трудом тряхнула головой, показывая на Сабину:
– Пусть она пройдет несколько шагов.
У Сабины сердце похолодело. Tea ожидает, что она будет хромать.
– Tea, как ты могла не узнать меня?
Лицо женщины было мертвенно-бледным. Она даже дышала хрипло, с большим усилием.
– Я хочу посмотреть, как ты ходишь, прежде чем решу, кто ты.
Сабина сделала круг по залу и остановилась напротив Tea.
– Это я, Tea, только я больше не хромаю.
– Моя Сабина была калекой, а ты – нет.
Tea словно обвиняла в чем-то Сабину.
– Ты должна узнать меня, Tea. Если бы я была самозванкой, то легко бы изобразила хромоту.
